В июне 1907 года забастовала часть рабочих машиносборочного цеха, потребовав 10-процентной прибавки к расценкам. Все они были уволены. Любопытно, что вместо них администрация пыталась набрать рабочих в Ревеле, но они отказались занять места бастующих в знак солидарности с ними. Рабочие из других цехов завода также не согласились выполнять работу бастующих. Этот факт характерен. Рабочие и в тяжелые дни столыпинщины не теряли чувство локтя, взаимно поддерживали друг друга.
Используя все возможные средства, большевики из подполья руководили борьбой рабочих. В июле 1907 года местные власти сообщали в Москву: «В Алтае на заводе Струве ведется деятельная агитация среди рабочих»; на одном из конспиративных собраний «говорилось о забастовках, причем предполагалось собрать митинги»; к рабочим приезжал «из Москвы организатор», рабочие «ждут оружие», а главное, — и это особенно пугало власти — вся агитация среди рабочих полна «активными противоправительственными действиями».
Готовившаяся стачка началась 1 августа. 600 рабочих предъявили требование «о прибавке поденной платы». На следующий день бастовала «почти половина наличного числа рабочих на заводе» (около 4 тысяч). Директор объявил о закрытии завода «на неопределенное время» 11 .
Общая обстановка в стране не могла не сказаться на забастовке. 4 августа она прекратилась. Неудача объяснялась прежде всего тем, что заводская администрация рука об руку с местной властью заранее расправилась с организаторами забастовки. Подействовало на рабочих и объявление о локауте. Локаут был единственным ответом дирекции завода на требования стачечников в то черные дни реакции и безработицы.
Давала себя знать и усталость рабочих. Она заметно сказывалась как на их поведении и настроениях в момент стачек, так и на проведении собраний, массовок, кружковых занятий. Но как бы то ни было, учитывая обстановку, большевики в новых условиях по-новому вели свою работу среди рабочих, всемерно стремились вселять в них веру в неизбежную победу рабочего дела.
Единым фронтом против любых попыток борьбы рабочих согласованно действовала заводская администрация, местные и губернские власти. В сентябре 1907 года полиция разгромила в Алтае районный и Бобровский подрайонный комитеты большевиков. Ряды большевиков были значительно ослаблены, но не сломлены. Уже через три недели после сентябрьского погрома московский губернатор писал в министерство внутренних дел: «Особо серьезную опасность в смысле преступных проявлений представляет Алтайский машиностроительный завод с прилегающей к нему местностью», где всегда «чувствуется заметное брожение и враждебное отношение к существующему порядку».
Опасения губернатора имели основания. 22 ноября 1907 года, когда начался судебный процесс над делегатами II Государственной думы (в их числе был Алтайский рабочий И. 11. Марев), в знак протеста «против обнаглевшего правительства» рабочие забастовали. Встревоженные власти усилили наряды городовых, на завод были посланы казаки. Но сорвать забастовку, спровоцировать рабочих на выступление против казаков властям не удалось. Она прошла организованно. Забастовка была политической, общезаводской. Из 7 тысяч рабочих не участвовали в ней лишь 300 человек. Большевистская газета «Борьба» в декабре 1907 года высоко отозвалась о забастовке: «Рабочие Алтайского машиностроительного завода ответили 22 ноября должным образом на новое надругательство правительства Столыпина над рабочим классом».